Комментарий vaccine.wiki: Перевод и размещение на сайте этой замечательной статьи обусловлены её универсальностью. Взаимоотношения в обществе, вызванные операцией «COVID-19» и хорошо описанные автором, только повторяют давно существующие взаимоотношения в сфере прививок. Всё те же невежество и страх основной массы, нежелание разобраться в сути явления, приводят к агрессии в адрес вакциноскептиков десятки и сотни лет.

Риккардо Манзотти – профессор теоретической философии (Миланский университет IULM), психолог и инженер.

Кампания итальянского правительства #сижудома запомнится как учебный пример стремительного разрушения разумных взаимоотношений в обществе посредством невежества и страха. Столкнувшись с угрозой вируса и риском коллапса системы здравоохранения, с 21 марта правительство внедрило карантин и использовало хэштег #сижудома, убедив миллионы итальянцев в том, что только их длительное пребывание в своих домах способно остановить распространение вируса.

Очевидно, что это ложь. Гораздо более точные и детальные хэштэги #явтрёхметрах или #яодин были бы куда честнее и устойчивее, а потому эффективнее. К сожалению, вместо этого правительство решило основывать свою кампанию на грубом и вредном диктате.

Всем, кто проявляет немного здравого смысла, очевидно, что пребывание в помещении с семьей не является постоянным и требует, по крайней мере, доступа к супермаркетам и другим основным услугам. Применение диктата само по себе безрезультатно. И не менее понятно, что это даже не является необходимой мерой, потому что достаточно оставаться на расстоянии и следовать правилам ВОЗ (маски, мытье рук и т.д.).

Однако обращение к гражданам с просьбой о самопожертвовании было идеологически эффективным, особенно в стране с нашими историческими и культурными корнями. Оставаться дома сразу же стало сакральным актом, обоснованным разными причинами от суеверий до стадного рефлекса. Никто не задумывается о механизмах передачи вируса. Это отдано на откуп экспертам, так же как в прошлом священникам отдавалось толкование Библии, а левым интеллектуалам – истории. Население с удовольствием доверяет свою судьбу другим, экспертам или власти, полагаясь на древний принцип, что важнее принадлежать к сообществу, будь то отара овец или косяк рыб.

Вирусологов не спрашивают о механизмах передачи вируса и не просят поделиться знаниями, это потребовало бы со стороны людей критичного научного осмысления проблемы. Их спрашивают о правилах и директивах, которые должны соблюдаться с непоколебимой верой, за некоторыми исключениями («отец, я так много согрешил, дай мне прощение»).

Угроза вируса из конкретной проблемы, решаемой разумными мерами, трансформировалась в повод для части граждан заявлять о своём мнимом моральном превосходстве над другими, якобы обладающими набором нравственных пороков. Поза патернализма и морализма во всех отношениях похожа на религиозное суеверное преклонение. От вируса спасутся не умные, использующие свой интеллект, а праведные, которые смогут принести себя в жертву, и вместе с такими же праведными (или чуть меньше) заслуживают места на плавучем ковчеге (или во что там люди верят).

Только этим спасительно-моралистским дрейфом можно объяснить желчь и ненависть в адрес позиций неприсоединившихся. Несогласие сразу же было связано с моральными недостатками оппонентов. Заявлявшие о важности физической активности (бег, ходьба) были немедленно осмеяны или наделены нравственными пороками (нарцисс, эгоист, индивидуалист, неуважительный человек). В то же время злоупотребление углеводами, табаком и алкоголем, которое сопровождало домашний арест, получило индульгенцию (табак) или вообще симпатию (алкоголь и еда). Очевидно, глупо считать тех, кто бегает, эгоистами и циниками, а тех, кто печёт пирожные и пиццу, кающимися монахами. Но это соответствует идеологической концепции, в которой вирус должен быть побежден жертвоприношением и покорностью власти, а не интеллектом и упорством.

Нельзя бегать, посещать пляж, ходить в горы не потому, что это связано с распространением вируса, а потому, что мы недостойны доверия. Другими словами, мы грешны и должны избавиться от своих грехов, страдая все вместе. Можно шпионить за теми, кто не исполняет те же обряды. Обоснование запрета находиться на открытом воздухе аналогично сексистским репрессиям в некоторых странах, где женщины должны закрывать свое тело и лицо: ведь если бы все они это делали, то мужчины поддались бы искушению совершить насилие. И поскольку люди недостойны доверия, даже те, кто не виноват (женщины), должны жить изолированно. Не случайно в этих странах дом и одежда играют ту же роль, что и дом «самоизолированного» в эти дни карантина – частного пространства, отгороженного от предполагаемой внешней опасности (которая, напротив, является лишь внутренней).

В этой иррациональной атмосфере, ставшей возможной из-за традиционного отсутствия научной культуры, диктат становится атрибутом веры, и навязывается скорее верующими (старательными балконными шерифами), чем самими властями (полицией). Парки и пляжи закрыты, беспилотники направляются на обнаружение опасных одиноких ходоков, вертолеты патрулируют пляжи, чтобы пресечь пловцов, ныряльщиков и загорающих (это не преувеличение). Не имеет значения, что по данным ВОЗ, вирус не выживает на природе под воздействием солнечных лучей, а наоборот, на открытом воздухе рассеивается любая концентрация вируса. Внешняя окружающая среда ассоциируется со свободой мысли и передвижения, которых опасаются пришибленные молотом медиа-пропаганды граждане. Как недавно писал Рекалкати, «ненависть не терпит свободу другого».

Как и в романе Оруэлла, люди изолированы друг от друга и подвергаются постоянной обработке новостями экранов, установленных в их домах. В отличие от антиутопии, в нашем случае экраны оплачены непосредственно нами.

Одинокий бегун не ставит под угрозу физическое здоровье граждан, но ставит под сомнение спасительную ценность их мнимой морали: «Если я дома страдаю, то почему бы и ему этого не делать?» И поэтому вы должны остаться дома, не для укрытия от вируса, а чтоб не ставить под сомнение авторитет правительства, которому общество отдало свою свободу. Чтобы всеобщее жертвоприношение свободы было эффективным, оно должно быть поголовным – нельзя разглагольствовать в церкви или подвергать сомнению слова священника (в данном случае выбранного правительством эксперта), это неуважение к обществу. Так раскрывается тёмная сторона иррациональности: страх и невежество. Это механизм, о котором говорят многие, от Хомского до Бен-Асаяга, от Канетти до Фуко, от Гоббса до Макиавелли. Нет нужды их цитировать.

Невежество раздувает страх и ищет спасение в жертвоприношении свободы и подчинении власти, которые осуществляются с глупостью иррационального суеверия.

Худший аспект проявился во всех тех формах нетерпимости и человеческих страданий, которые усиливаются в балконном расизме. За людьми шпионят, потому что другие уже воспринимаются не как люди, а как потенциальная опасность. Грубое навязывание закона становится поводом для разжигания зависти, соперничества, комплексов неполноценности, приходской ненависти.

Феличе Чиматти в недавнем интервью сказал, что «есть вопросы для медицины, но есть не только вопросы для медицины… Утверждать, что сейчас не время обсуждать философию и индивидуальную свободу, что сейчас настало время чрезвычайной ситуации, – это именно та реакция, которая ничего хорошего не обещает».

Когда личную свободу подозревают в эгоизме, когда утверждается этико-политический принцип, что единственная истинная свобода – это та, которая выражает всеобщее благо (которое никогда не бывает всеобщим, но имеет силу предложить себя и, более того, навязать себя как всеобщее), человек находится в опасности, потому что человек обладает своей личной свободой, неоспоримой, непоколебимой и не требующей оправдания.

Конечно, каждое общество может предложить свои собственные правила участия, скажем так, но не претендуя на то, что его общественное благо становится всеобщим благом и должно соответствовать благу каждого из членов общества. Страх перед вирусом заставил многих отказаться от своих личных прав. Спасение тела в обмен на душу – для многих, у кого, как и у зомби Ромеро (еще одна эпидемия, еще одна аллегория), никогда не было такой души – это разумный бартер.

Принятие необоснованного диктата пребывании дома – это не только риск для здоровья (этот бесполезный домашний вольер нанесёт ущерб многим людям), но, прежде всего, невыполнение разумного соглашения между государством и гражданином. От государства не требуют рационально объяснять правила. Граждан не просят поступать ответственно. Каждый нарушает свои обязательства, и мы столкнулись с типичным потаканием со стороны незрелых людей. Соглашение основывается уже не на разуме и взаимном уважении между человеком и институтом, а на интересе и страхе. А суеверие – это его натуральный клей. #сижудома выражает неудачу свободы и демократии.

2020-04-14. Источник

Материалы по теме:
Факты о COVID-19 (основная статья)
В 2010 году создан сценарий пандемии
О коронавирусе, СМИ и пропаганде
Открытое письмо профессора Бхакди канцлеру Меркель
Без карантина эпидемия давно бы закончилась
23 учёных от мерах против COVID-19